Адвокат Идалов оспорит в суде более 30 взысканий Валерии Зотовой

В конце этой недели Зотову в ИК-3 поселка Прибрежный Костромской области посетил новый адвокат – Тимур Идалов, также недавний политзаключенный. Его работу в интересах Валерии оплачивает заключивший с ним договор диссидент Александр Подрабинек. От услуг адвоката правозащитного проекта «Зона солидарности» Зотова отказалась.

Тимур Идалов. Архивное фото: СЗ
Тимур Идалов. Архивное фото: СЗ

«Первая встреча Валерии Зотовой с ее новым адвокатом Тимуром Идаловым прошла продуктивно, – рассказал «Слову защите» Подрабинек. – Они побеседовали наедине о ее положении в колонии и обсудили действия администрации исправительного учреждения. После этого Идалов изучил личное дело Зотовой. В нем содержатся постановления о более чем 30 взысканиях в отношении Валерии – начиная с ее заключения в СИЗО в феврале 2023 года. Адвокат оспорит каждое из них в судебном порядке. Кроме того, он будет добиваться снятия Зотовой с профилактического учета, на который ее поставили только из-за того, что она осуждена по террористической статье. Ведь в рамках профучета ее ограничивают в телефонных разговорах с родными и не дают спать – проверяют ночью каждые два часа, не сбежала ли она, хотя на учет по склонности к побегу заключенную не ставили. Это продолжается уже больше полугода. К тому же Валерию определили на верхнюю шконку под самую лампу, горящую всю ночь, из-за этого она совсем не высыпается. Она раз в три месяца проходит комиссию – и та всякий раз продлевает ей этот профучет. Тимур Идалов тоже знает всю эту систему изнутри – кому как не ему бороться со всем этим произволом и обжаловать всю эту несправедливость».

Напомним, в феврале апелляционный суд освободил Идалова от наказания по уголовному делу за угрозы прокурору. В ноябре 2024 года адвоката приговорили к 1 году и 11 месяцам принудительной работы за фразу «Вы что, комиссар Каттани? Так его расстреляли» в отношении прокурора Тарасовой. Сама фраза была сказана во время личной беседы Идалова с прокурором и, как говорит адвокат, была сарказмом, а не угрозой. Дело было возбуждено только спустя 7 месяцев после инцидента.