ЕСПЧ признал, что привлечение россиян к ответственности по закону о «нежелательных организациях» противоречит Европейской Конвенции. Заявители также утверждали, что российские власти используют закон как политический инструмент наказания неугодных. Но суд не стал рассматривать этот вопрос. Юрист Максим Оленичев объясняет, почему принято именно такое решение и чем оно важно для всей Европы.
В чем значение решения, которое озвучил ЕСПЧ? Суд установил, что качество закона о «нежелательных организациях» на соответствует требованиям формальной определенности: ни граждане, ни организации в момент привлечения их к ответственности по этому закону не совершали противоправных действий, государство преследовало их за обычную гражданскую мирную деятельность. Поэтому они не могли предполагать, что за обычную деятельность на них наложат штрафы или привлекут к уголовной ответственности.
Иными словами ни организациям, ни гражданам из содержания закона не понятно, что разрешено, а что запрещено.
Анализируя позицию заявителей, суд пришел к выводу, что они не участвовали в противоправных действиях. Однако российские власти привлекли их к ответственности за участие в деятельности нежелательной организации. Суд сказал, что их преследование по этому основанию нарушает право на свободу выражения своего мнения (статья 10) и свободу ассоциаций (статья 11). Признание же самих организаций нежелательными Суд счел нарушением права на свободу ассоциации (статья 11).
Заявители также утверждали, что государство применяло закон о нежелательных организациях, используя его как политический инструмент, что противоречит ст. 18 Конвенции. Но суд решил не рассматривать этот вопрос, посчитав достаточным установления в деле нарушения двух других статей Конвенции.
Суд редко выносит заключения о том, что в деле была нарушена ст.18 Конвенции, имея крайне ограниченную практику по этому вопросу. Даже несмотря на то, что российское государство использовало закон о нежелательных организациях (как и закон об иностранных агентах) для разгрома российского гражданского общества.
Заявители, не согласные с такой позицией, вправе обратиться в Большую палату Европейского суда, подав ходатайство о пересмотре постановления ЕСПЧ. Однако шансы на удовлетворение такого запроса крайне низки, поскольку ЕСПЧ устанавливает на практике крайне высокие требования к доказыванию нарушений ст.18 Конвенции. При этом Большая Палата в среднем рассматривает не больше 12 дел за год.
Аналогичное решение было принято в 2022 году по делу «Экозащита и другие против России». Суд пришел к выводу, что закон об иностранных агентах противоречит ст. 10 и 11 Конвенции. Но вопрос о нарушении ст. 18 — то есть о том, что сам закон применялся как политический инструмент для ограничения прав, гарантированных Конвенцией — рассматривать не стал.
Группа заявителей подавала просьбу в Большую палату Европейского суда. Они указали, что закон об иностранных агентах уничтожил российское гражданское общество, но ЕСПЧ не удовлетворил такое прошение.
Остается еще один вопрос, почему ЕСПЧ не высказался за механизм реального взаимодействия с РФ по вопросу выплаты компенсаций заявителем. Ответ прост — это не задача ЕСПЧ. Когда постановления суда вступают в законную силу, они передаются для контроля исполнения в Комитет Министров Совета Европы. Этот орган состоит из представителей государств, как правило, должностных лиц Министерства иностранных дел конкретного государства. Они периодически собираются на встречи, где рассматривают ход исполнения постановлений Европейского суда по правам человека.
Несмотря на то что в марте 2022 года Россия был исключена из Совета Европы, Комитет периодически рассматривает ход исполнения постановлений, которые вынесены против России. Российские власти с марта 2022 года прекратили всякое участие в такой деятельности, в том числе в процедуре надзора за исполнением постановлений ЕСПЧ.
И все же смысл этого постановления ЕСПЧ достаточно велик. Во-первых, это историко-правовой документ, который дает оценку тем репрессиям в отношении гражданского общества, которые происходили с 2015 года, когда был принят закон о нежелательных организациях.
Во-вторых, рассматривая конкретные дела, ЕСПЧ устанавливает правовые стандарты для всех государств, которые входят в Совет Европы. Сейчас это 46 государств, почти все европейские страны. После вчерашнего решения аналогичные законы о нежелательных организациях уже не могут быть приняты в этих государствах.
Постановление создает мощный заслон в деле экспорта российского репрессивного законодательства в другие государства
Когда Российская Федерация решит вернуться в Совет Европы, я полагаю, что вопрос об исполнении постановлений ЕСПЧ приобретет новое значение и новый вызов для российских властей. Они будут обязаны как выплатить все компенсации, так и внести изменения в национальное законодательство, чтобы привести его в соответствие с требованиями прав человека, закрепленными в Конвенции. И, создавая новое законодательство в будущем, российские власти будут обязаны применять эти постановления Европейского Суда права человека, если захотят, чтобы Россия вернулась в европейскую правовую семью и стала вновь членом Совета Европы.
