Вечером 8 июля Второй Западный окружной военный суд огласил приговор режиссерке Евгении Беркович и драматургу Светлане Петрийчук. Их признали виновными в оправдании терроризма из-за спектакля «Финист Ясный сокол». Ранее он получил национальную премию «Золотая маска».
Это решение вызвало бурную дискуссию в российском обществе. В своей колонке для редакции «Слово Защите» юристка, экспертка по проблеме насилия в отношении женщин и девочек, авторка канала «Когда убьют, тогда и приходите» Дарьяна Грязнова рассказала, как осужденные будут отбывать наказание.
Права женщин в колонии
Евгению Беркович и Светлану Петрийчук признанали виновными по делу об оправдании терроризма (часть 2 статьи 205.2 УК) и назначили им по 6 лет колонии общего режима. Именно такой срок запрашивала прокурор.
Впрочем, находиться в местах лишения свободы им осталось уже меньше, ведь срок идет с момента помещения их в СИЗО, то есть с 1 мая 2023 года. По общему правилу время нахождения в изоляторе Беркович и Петрейчук должны были бы зачесть по формуле «день за полтора».
Но поскольку они осуждены по «террористической» статье, то один день в СИЗО для них будет равен одному же дню в колонии. Так что, если приговор устоит в апелляции, право на УДО драматург и режиссерка получат лишь в середине 2027 года.
Как вообще женщины отбывают наказание в России? Ведь у них — и это признается Организацией Объединенных Наций (например, Бангкокские правила) — есть в заключении особые потребности и проблемы. Если мы посмотрим на УК и УИК РФ, то:
— женщинам не назначают пожизненное лишение свободы и смертную казнь;
— женщины не отбывают наказание в исправительных колониях строгого и особого режима, а также в тюрьмах;
— женщинам разрешают получать посылки, передачи и бандероли без ограничения количества;
— если женщина беременна или у нее есть ребенок до 14 лет, то в ряде случаев суд по своему усмотрению может отсрочить реальное отбывание наказания до достижения ребенком 14 лет.
Впрочем, последний пункт не применяется к тем, кто осужден по террористическим статьям.
Как ФСИН борется за равноправие
Если кто-то, дочитав до этого момента, вдруг подумал, что это дискриминация, то нет. В Бангкокских правилах ООН специально прописано: «Учет таких потребностей в целях обеспечения реального равенства мужчин и женщин не считается дискриминацией».
Эти же Бангкокские правила ООН прямо говорят: осужденных женщин нельзя разлучать с их семьями без учета их биографии и семейных связей. Предпочтение отдается наказанию, не связанному с лишением свободы.
Вопрос о лишении свободы матери должен рассматриваться лишь в том случае, если совершенное преступление относится к тяжким или насильственным. Или если женщина представляет постоянную опасность для общества. Но даже в этом случае решение необходимо принимать с учетом интересов детей. Бангкокские правила ООН
Действующее российское законодательство содержит ряд особенностей отбывания наказания для женщин с детьми. Так, матери маленьких детей (как я уже писала выше) могут получить отсрочку от наказания. Также для них предусмотрены более мягкие условия для свиданий. Например, матерям детей до 14 лет могут предоставить дополнительные длительные свидания с ними в выходные и праздничные дни с проживанием (пребыванием) вне исправительного учреждения, но в пределах муниципального образования, где оно расположено. Имеющим вне исправительной колонии несовершеннолетнего ребенка с инвалидностью, могут разрешить четыре выезда в год для свидания ним на срок до 15 суток каждое, не считая времени на проезд туда и обратно. Кроме того, закон позволяет женщинам дважды в год выехать за пределы колонии на 10 суток для общения с ребенком.
Но вот незадача: даже если бы дочки Беркович были младше 14, осужденным за преступления по террористическим статьям выезды не полагаются. Более того, на практике все эти «могут быть разрешены», упомянутые в законе, оборачиваются способом давления на женщин.
Например, Беркович не разрешали увидеться с детьми в СИЗО. А дать или не дать разрешение на свидания и телефонные звонки – это прерогатива следователя. Ева Меркачева, авторка «Кому на Руси сидеть хорошо?», говорила в интервью: «Обычно следователь не предоставляет свидания и звонки тем женщинам, которые не признают свою вину. Он прекрасно понимает, что дороже ребенка у женщины ничего нет. Мало поместить ее под стражу. Важно еще оборвать контакт, чтобы она мучилась, чтобы не знала, что происходит с ее семьей». Об этом много пишет правозащитный проект «Женщина. Тюрьма. Общество».
Еще одна серьезная проблема для женщин в колониях — переработки. В 2013 году о пыточных условиях в российских женских колониях узнала широкая публика. Тогда участница Pussy Riot Надежда Толоконникова, отбывавшая наказание в мордовской ИК-14, пожаловалась в Генпрокуратуру на «бесчеловечное содержание осужденных».
В 2023 году «Вот Так» писали: «женщины работают по 16 часов, в том числе ночами. Они теряют здоровье из-за переработок, плохого питания и из-за тяжелейших условий. Это практически рабский труд за 500 рублей в месяц, а иногда вообще забесплатно». Недавно у «Гласной» вышел большой текст про пыточные условия в российских колониях.
Способов избежать такой пытки нет. Отказ от работы считается злостным нарушением порядка отбывания наказания. Правозащитники получают массу свидетельств индивидуальных и коллективных наказаний. Так, заключенных могут лишить свободного времени, поместить в ШИЗО или даже избить.
Приговор семье
Что мы имеем в сухом остатке? Это какая-то злая ирония в день семьи вынести такой приговор. Напомню, что в основу спектакля «Финист Ясный Сокол» легли реальные приговоры и протоколы допросов российских женщин, которые решили выйти замуж за исламистов и уехать в Сирию. Вот как описывают спектакль критики: «мысль этой документальной основы проста: в объятья военизированного домостроя девушек парадоксальным образом толкают патриархальные нравы, царящие на родине. Они бегут из первого круга этого патриархального ада, чтобы оказаться сразу в девятом».
И вот что в ходе допроса сказала актриса Юлия Витковская (Скирина): «Моя героиня была без мужа, у нее был один ребенок. И в силу сложного семейного положения она начала искать счастья в интернете. И нашла себе счастья. Поехала она в Сирию, чтобы найти мужа себе, и нашла. Но только все получилось не так, как она хотела. Ее обманули. Там над ней издевались, насиловали, заставляли носить пояс смертницы. Там она родила ребенка и очень хотела убежать оттуда. Она делает попытку и убегает. В России ее судят. Она говорит о себе, что очень хочет найти работу, но, к сожалению, судима уже. Она раскаивается и остается несчастной женщиной, обманутой».
